Ион-Воевода действовал так, что враги никогда не могли захватить его врасплох, их же он атаковал всегда неожиданно.

Находясь в марше, его войско было хорошо защищено с флангов и с тыла небольшими мобильными отрядами, которые, в свою очередь, высылали во все стороны множество разведчиков, следовавших по хребтам возвышенностей и по долинам, заходивших по дороге в села, стороживших переправы через реки...

Малейшее движение в стане противника моментально становилось известным Иону-Воеводе; он неожиданно бросался на врага, расстраивал его ряды, сеял панику. Гром успевал разрядиться над вражеским войском прежде, чем оно замечало вспышку молнии.

Эта исключительная быстрота действий, сочетавшаяся с очень строгими мерами охраны своих войск, приводила к тому, что Ион-Воевода незначительными силами побеждал большие силы врага; противник терял тысячи людей, а молдавское войско оставалось почти невредимым.

Еще большее значение имел выбор места битвы.

Ион-Воевода не позволял врагу вступать на территорию Молдавии, а уничтожал его в его собственной стране, сначала в Мунтении, затем в Буджаке.

Этим он достигал следующих результатов первостепенной важности; население Молдавии, избавленное от разрухи и страданий, причиняемых войной, оставалось неиссякаемым источником денежных средств и живой силы; враг, будучи атакован в своем собственном доме, непосредственно чувствовал опасность, вместо того чтобы внушать это чувство другим, преувеличивал в своем воображении силу противника, терял самообладание; находясь во вражеской стране, воины Иона-Воеводы, служившие в большинстве без всякого жалованья, могли беспрепятственно заниматься грабежом.

Один из старых польских авторов, Старовольский, посчитавший необходимым ввести и валахов в свой универсальный трактат о военном искусстве, чего не сделал до этого ни один из французских или немецких авторов, писал:

«Ион-Воевода, господарь Молдавии, Михай Храбрый, господарь Мунтении, и Густав-Адольф, король Швеции, умели держать в руках своих многочисленных воинов только престижем своего красноречия и дружеским обращением с ними...»

Нужно ли говорить, что Ганнибал, Цезарь, Валленштейн, _ ридрих Великий, Наполеон I руководствовались теми же ринципами. Хотя каждый применял их в соответствии с обстоятельствами своего времени.

IV. Катастрофа

...Турки недоумевали: их вассальный князь, простой бей, раб, осмелился подняться против них и возглавить восстание, угрожавшее поразить Оттоманскую империю в самое сердце.

Султан Селим решил наконец прибегнуть к трем радикальным мерам: он посетил мечеть святой Софии и обратился с мольбой к Аллаху и его пророку Магомету; пригрозил польскому правительству и потребовал от него прекратить всякие отношения с Молдавией; послал против Иона-Воеводы новую армию, которая могла бы привести в смятение самого могущественного монарха тогдашней Европы...

Ахмед-Паша, беглербей Румелии, и Адель-Гирей, брат Крымского хана, получили приказ направить все свои войска в Молдавию, захватить живым или мертвым «этого спятившего с ума лоботряса и бродягу», так называли Иона-Воеводу пришедшие в бешенство турки, а на престол Молдавии вернуть Петра Хромого.

Сто тысяч турок отправились в сторону Дуная; сто тысяч крымских татар приближались к Днестру...

Узнав о передвижении вражеских сил, Ион-Воевода больше не мог оставаться подле Бендер: он перешел на правый берег Прута и расположился на границе Молдавии, возле города Хуш.

Этот городок был основан за столетие до этого колонис-тами-гуситами, изгнанными из Богемии и Венгрии. Стефан Великий, ценя их знание ремесел, сквозь пальцы посмотрел на их ересь и разрешил им поселиться в Молдавии.

Беженцы избрали себе место, которое более всего напоминало им утраченную родину. И действительно, Хушские леса и возвышенности напоминают путешественнику живописные окрестности Карлсбада.

До наступления подходящего момента эта естественная крепость была для нашего героя наиболее подходящим, если не единственным местом для ожидания.

Местоположение Хуша имело огромные преимущества, здесь удобно было пополнить армию новобранцами, сделать запасы провианта из внутренней Молдавии;

эти места расположены недалеко от границы с Польшей, откуда Ион-Воевода все еще не терял надежды получить серьезное подкрепление;

Хуш располагал благоприятными природными условиями для защиты от внезапного нападения;

наконец, в нужный момент Ион-Воевода мог направиться в сторону Днестра против татар или в сторону Дуная против турок...

Ион-Воевода распустил по домам всю свою инфантерию, состоявшую исключительно из крестьян.

Каждому пехотинцу было дано задание вернуться к себе в село, захватить оттуда брынзы и муки на несколько дней похода, рассказать сельчанам об одержанных уже замечательных победах и привлечь в армию тех, кто пожелал бы разделить славу и трофеи будущих побед.

Он приказал шестистам казакам, которые захватили Аккерман, патрулировать по Днестру, Черному морю и Дунаю, между Бендерами и Браилой, следя за передвижением турок и татар.

Остальным конным казацким сотням было поручено объехать во всех направлениях Буджак, уничтожая и сжигая все на своем пути.

Всю молдавскую кавалерию Ион-Воевода послал к Дунаю, чтобы остановить турок, а сам остался в лагере возле Хуша только со своей личной гвардией и придворными.

Действуя совместно с татарами, турки могли переправиться в Молдавию только в одном-единственном месте, известном в наших старых песнях под названием «Брод у Облучи-цы», между Прутом и Черным морем, у крепости Исакча.

Ближе к морю Дунай делится на несколько рукавов, и это осложняет переход через него. Выше по течению в Дунай впадает Прут, но переход реки в этом месте сделал бы невозможным объединение турецких сил с татарами.

Заняв позицию напротив Исакчи и пользуясь поддержкой 25 лодок казака Покатило, молдавская кавалерия была бы в состоянии без особого труда в течение многих дней задерживать переправу турок через Дунай.

Итак, пока турецкая армия Ахмед-Паши сделала бы вынужденную остановку на правом берегу Дуная, татары под командованием Адель-Гирея беспрепятственно перешли бы Днестр у Бендер или Аккермана под прикрытием крепостной артиллерии.

Сконцентрировав всю свою пехоту, личную гвардию и казацкую конницу, Ион-Воевода бросился бы с яростью на татар, разбил бы их и затем с армией, окрыленной этой победой, молниеносно двинулся бы к Дунаю против турок...

Эта искусная комбинация сходна со сражением, происшедшим столетием позже у Флерюса под командованием маршала Люксембурга, и со сражением у Синтгейма под командованием известного Тюррена.

Предупредить объединение двух вражеских армий, разбив сперва более слабую, а затем более сильную, — это одна из самых блестящих операций в военном искусстве.

Успех всей кампании зависел, таким образом, от отряда, посланного к броду у Облучицы.

Его возглавлял пыркэлаб Иеремия Голия, отличившийся, как мы видели, своей храбростью в битве при Жилиште.

Он был самым близким другом Иона-Воеводы.

Он сопровождал его во всех поездках за границей..

Он плел интриги, чтобы добиться для Иона-Воеводы трона Молдавии.

Ему поручил Ион-Воевода Хотинскую крепость — одно из основных звеньев обороны Молдавии.

Ему, уже во время войны, Ион-Воевода подарил два имения.

В одном из сражений, подвергая опасности свою собственную жизнь, именно его спас от верной гибели Ион-Воевода.

Прежде чем отправиться на Дунай, Иеремия поклялся Иону-Воеводе на святом кресте и евангелии быть верным ему до самой смерти...

Неужели все это не явилось достаточной гарантией?

И все же за тридцать кошелей золота второй Иуда, пыркэлаб Иеремия Голия, продал свое прошлое, своего друга, родину, религию!

Турки перешли Дунай. Предатель сообщил Иону-Воеводе, что он прибыл слишком поздно и не смог уже остановить их, но что войско врага состоит всего из 30 000 малодисциплинированных солдат.

Первоначальный план оказался сорванным: теперь господарю нужно было сначала разбить турок, а затем татар.

Была дорога каждая минута.

Он переходит Прут и летит к устью Дуная...

Несмотря на опасность, в рядах его войска царило веселье и уверенность в победе.

За несколько дней до этого, 2 июня, в предгорьях Хуша воины отпраздновали знаменательный для молдаван день святого Иона Сучавского, покровителя не только Молдавии, но и самого отважного господаря.

Войско двинулось на битву с песнями и музыкой. Под звуки барабанов, рожков, сурм и свирелей оно шло на венчание... со смертью. ,

Приблизившись к турецкому стану, Ион-Воевода послал гетмана Славилу с казаками и несколькими тысячами молдавской кавалерии, чтобы собрать сведения о численности и расположении войск противника.

Они натолкнулись на турецкий аванпост численностью в 4000 человек: в погоне за ним им удалось захватить только одного, тяжело раненного турка, который скончался, не успев даже ответить на вопросы гетмана.

Тогда сам Ион-Воевода с пятьюстами всадниками из его личной гвардии взобрался на самый высокий холм, надеясь определить силы врага хотя бы по территории, занятой его войсками.

Но ему не удалось ничего увидеть издалека, кроме четырех небольших отрядов, которые сторожили входы с различных сторон во вражеский стан.

Таким образом, впервые он был лишен необходимых для подготовки сражения сведений относительно силы, расположения и плана своего противника.

Счастье начало изменять ему.

Но на этот раз судьбе пришлось иметь дело с Прометеем, готовым сразиться со всеми богами Олимпа!

Когда солдаты, обеспокоенные различными слухами, прочли на лицах капитанов замешательство, а в своих сердцах— предчувствие катастрофы, они обратились к Иону-Вое-воде с вопросом о численности противника.

«Мы пересчитаем их в бою»,— ответил господарь.

Осталось ждать всего одну ночь!

Утром решится вопрос об освобождении христиан из-под турецкого ига.

Неужели властелин Молдавии, завоеватель Мунтении, освободитель Бессарабии Ион-Воевода погибнет завтра?

Осталось ждать всего одну ночь!

Вздремнем же в ожидании рассвета.
Ион-Воевода завтра форсирует Дунай, жалобный стон которою доносится до молдавского стана; господарь вооружит коренастых болгар и, воздрузив на вершину Балкан знамя свободы, бросит клич: «За мной на Константинополь!»

Осталось ждать всего одну ночь!

Когда начало светать, в молдавском лагере недоставало трех крупных бояр.

Мы приведем их имена, чтобы клеймо позора на веки вечные осталось бы на них в памяти потомков.

Это были ворник Мургу, стольник Билэе и гетман Славила.

Под прикрытием ночи они бежали к туркам.

Летописец Уреке пытается оправдать их тем, что они боялись грозящей им опасности.

Весьма странно!

Летописец должен был быть сам боярином, чтобы с такой наивностью оправдывать других бояр.

Несмотря на всю невыгодность своего положения, и даже будь оно еще более тяжелым, Ион-Воевода был вынужден ускорить начало сражения по следующим соображениям: чтобы провести его до прибытия татар Адель-Гирея, а также не дать остыть воодушевлению своих солдат и поесечь дезертирство...

Напротив крепости Исакча, по левую сторону Дуная, перпендикулярно к реке расположено озеро Кагул, восточный берег которого представляет собой продолговатую возвышенность, пересеченную долинами и оврагами, образующими ряд амфитеатров, закрытых с трех сторрн. На восточном берегу этого озера и должно было произойти сражение...

Некогда неподалеку от него находился дакийский город, разрушенный македонцами Александра Великого во время его похода за Дунай.

Здесь персы Дария Гистаспа несколько раз переходили Истр во время их неудачной войны с кочевниками-скифами.

Здесь, несколько позже, пострадал римский император Валинте, осмелившийся выступать против готов.

Здесь еще до настоящего времени в окрестностях села Кар-тал при раскопках находят древние греческие или латинские ценности, оставшиеся там от погибшего уже мира.

С правой стороны молдавского стана простиралось озеро без единого брода длиной в 2000 саженей; в центре рельефместности был очень изрезан; налево тянулась степь; сзади— естественная терраса.

Для турок озеро находилось с левой стороны, а справа и в центре — возвышенность, параллельная с фронтом молдаван и постепенно снижающаяся к Дунаю.

Войско молдаван состояло из нескольких тысяч ополченцев и рекрутов, 20 000 пехотинцев, 10 000 кавалеристов, 1000 казаков, 80 гаубиц и, 60 полевых молдавских пушек, уже однажды описанных нами, то есть всего 35 000 и 140 артиллерийских орудий. Турок было 130 000, по преимуществу кавалерия, и 120 орудий.

На каждого молдаванина приходилось четыре турка, но Ион-Воевода, как настоящий современный полководец, учитывая пересеченность рельефа, обычно встречающуюся на берегах озер, обеспечил себе преимущество в пехоте и артиллерии.

Кроме того, каждый молдавский всадник имел в резерве вторую лошадь на случай, если первая выбьется из сил или будет убита.

В обозе имелось множество стрел для инфантерии и копий для кавалерии...

Таковы были средства, которыми располагали обе армии.