Синдерелла

- Это неплохо бы, но что тогда о нас подумают, - сказал король, по-прежнему крепко держа сына. – То, что я с ним сделаю, достаточно его унизит и без лишней публики. Буду пороть плетью, при тебе и, возможно, Катрин.
- Нет, Катеньке лучше не видеть такого зрелища, - залепетала королева. – Ты же его до крови выпорешь?
- Неплохо бы, - язвительно произнес король. – А ну пошли, щенок, - он одной рукой дернул сына за ухо, - пошли в комнату, где ремни, я тебя так выпорю за это хамство, что ты месяц не встанешь.
- Отпусти меня! – закричал Чарльз и попытался вырваться, но не тут-то было – отец оказался куда сильнее его, шестнадцатилетнего мальчишки.
- Ах, он еще и вырывается, - умильным голоском проговорил король и повел принца дальше. Проходящие мимо слуги недоуменно оглядывались на королевскую семью.
«Они меня собрались пороть? – подумал Чарльз.- Черт, как не везет… Алекс рассказывал, что это очень больно…»
Тут же из какой-то комнаты выбежал Алекс и буквально остолбенел от удивления.
- В-ваше величество… Что вы делаете? – пораженно вымолвил он.
- А то не видишь, - глаза короля сердито сверкнули, - веду его на порку! Вот он и побывает в твоей шкуре!
- Но… что он сделал? Пожалуйста, не бейте его! – взмолился Алекс. – Позвольте мне принять его наказание!
- Нет, так не пойдет! – взвизгнула королева. – Он получит свое, а ты ступай… и не путайся под ногами! – С этими словами она ударила Алекса по лицу, с такой силой, что он упал на пол. – Не влезай в наши дела!
Алекс с немым укором проводил взглядом королевских особ, удаляющихся в помещение для порки. Он ужасно не хотел, чтобы Чарльза выпороли, потому что по себе знал, как это больно. Его самого вот уже как шесть лет не пороли – последний раз он получил порку в семь лет, а сейчас ему было тринадцать…
- Что тут опять? – недовольно пробурчал палач, отсыпавшийся в помещении для порки. – Кто там ломится? – Он нехотя открыл дверь и тут же изобразил на лице подобострастную улыбочку: - Ваше Величество! Чего изволите?
Королева ухмыльнулась уголком рта:
- Адольф, у меня для тебя задание. Надо выпороть сына – до крови и вообще… чтобы, по крайней мере, месяц не встал.
- Ой, госпожа, ну зачем же пороть-то? – всплеснул руками Адольф. - Что такого принц натворил, что его решили наказать?
- Долго рассказывать, - махнул рукой король. – Нагрубил, нахамил, королеву оскорбил. Это непростительно. Выпори его до потери сознания, Адольф. Плетью – той самой, что когда-то Алекса пороли. Я помню, какая у него была задница после той порки. – С этими словами король засмеялся.
- Но… - возразил было палач, за что получил тычок от королевы:
- Давай, пошевеливайся. У меня церемония вечером, так что после порки я должна буду привести себя в порядок.
Вы что, тоже будете пороть? – изумился Адольф, доставая плеть и пододвигая скамью для порки к центру комнаты.
- А что, можно бы, - королева поправила выбившуюся прядь волос. – Давай, Чарльз, раздевайся.
Алекс тем временем очухался и побежал к помещению для наказаний. Больше набедокурившего принца никуда не могли повести.
У двери он прислушался.
- … которой Алекса пороли…
«Это что, они его той плетью собрались пороть? Бесчеловечные ублюдки!»
- … какая у него была задница…
«Что-о? Он еще смеется над моей поркой…?»
-…Чарльз, раздевайся…
«Что-о-о-о? Они его хотят унизить?...» - Алекс распахнул дверь и заорал:
- Отпустите Чарльза немедленно! Не смейте его унижать!
Чарльз с благодарностью посмотрел на своего друга, хотя уже знал, что эта его помощь ни к каким поблажкам не приведет…
Адольф в мгновение ока подскочил к Алексу и так ударил его, что тот аж отлетел к противоположной стене.
- Чтобы я тебя здесь не видел! – ругнулся он и подошел к Чарльзу, ни за что не желавшему раздеваться. – Чего ты тут стоишь? Снимай мантию, да поживее!
- Так, так с ним, да построже, - одобрительно кивала королева, глядя на то, как Адольф хамит принцу.
- Не буду я снимать мантию, - запротестовал Чарльз.
- Тогда я стащу ее с тебя силой! Ваше Величество, - обратился Адольф к королю, - подержите его немного.
Через пару минут, огромными усилиями, мантия была все-таки снята. Чарльз все это время отчаянно отбивался. Но теперь он стоял перед палачом и родителями, обнаженный, униженный, покрасневший со стыда…
- Чего встал? Ложись на скамью! Пороть буду! – рявкнул Адольф и бросил Чарльза на место порки. – Ваше Величество, а привязать можно?
- Делай что хочешь, Адольф, - холодно бросила королева. – Мне все равно – лишь бы он отбросил свои мерзкие хамские замашки.