Странные фантазии

- Ну, это ваше дело, - довольно улыбнулся палач и начал привязывать принца к скамье по рукам и ногам. Закончив с этим, он сдернул с него и набедренную повязку.
- Убери свои лапищи, извращенец! – зарычал Чарльз.
- Извращенец? Ты как к господину палачу обращаешься? – крикнула королева и залепила сыну звонкий подзатыльник.
- Все готово к порке, - Адольф хлопнул в ладоши, - все. Теперь… - Он взял со стола плеть и замахнулся.
Чарльз решил выдержать порку как настоящий мужчина – без криков и слез. Но после первого удара он усомнился в своей выносливости – Адольф бил ужасно больно. Чарльз сильно дернулся, но не вскрикнул.
- Дергаемся, значит? – ехидно сказал Адольф и, раскрутив плеть в воздухе, опустил ее на попу принца. – А вот это будет побольнее!
От второго удара Чарльз чуть слышно взвизгнул. Его холеная задница, никогда не испытывавшая подобного обращения, жутко горела от порки.
«Только бы не закричать… не заплакать… не опозориться…»
Третий удар. Резкий, свистящий и очень болезненный.
«Как же я сидеть буду? Черт, как больно»…
- Господин, - сказал Адольф королю, - а сколько ему всыпать, вы так и не сказали.
- Да сколько хочешь, - подмигнул король. – Выпори его так, чтобы попа в кашу превратилась. Сильнее бей, не церемонься.
Адольф размахнулся плетью и со всего маху ударил Чарльза в четвертый раз. Принц негромко вскрикнул. На его нежной попе уже появилась первая кровь.
- Ага, подал голос! – хитро воскликнул Адольф. – Отведай-ка еще плетей! – и продолжил порку.
Чарльз промолчал, стиснув зубы от невыносимой боли. Адольф временами порол то по спине, то по попе…
Где-то после двадцатого удара принц откровенно распустил сопли, но пока что не кричал впрямую.
- Чарльзюшенька, а чего ты не орешь-то? – язвительно спросила мать. – Как хамить – тут ты орать мастер! Адольф, дорогуша, а нельзя ли чего-нибудь… ну чтобы он закричал?
- Хм… - Палач на секунду призадумался, потом, не выпуская плети из рук, открыл верхний ящик шкафа, где хранились разные орудия наказания. – Где-то тут у меня соль завалялась. Нет ее больше. Крикните кому-нибудь, госпожа, чтобы соль принесли. Крупную, зернистую. Вот тогда мальчишка заорет, как надо!
- Ладно, Адольф, - усмехнулась королева, - пори давай! – Она открыла дверь в коридор и увидела Алекса, сидящего тут же напротив.
- Чего это ты сидишь? Иди, займись делом, притащи с кухни банку соли! – прикрикнула королева.
- Д-да, Ваше Величество, - заикаясь, сказал Алекс и понесся на кухню. Притормозив около стола со специями, он протянул руку к банке и…
«Чарльза собираются пороть… с солью? – ужаснулся Алекс. – Это же изуверство! Нет, я так не сделаю… Не смогу подложить такую свинью своему другу… Приказ есть приказ, но пусть меня хоть плетью с шипами выпорют, а я такого не сделаю!».
Алекс оглянулся – рядом никого не было. Он высыпал половину соли в раковину, так, что на донышке башки осталось совсем чуть-чуть, и побежал обратно. У самого порога комнаты для экзекуций он специально врезался в дверь и уронил баночку с солью. Та разбилась. Что ты делаешь, мелкий негодник? – вспылила королева. – Вот неуклюжий!
- Извините, Ваше Величество, - Алекс нарочно наступил ногой на остатки соли, раздавив их ботинком. – Я нечаянно…
- За нечаянно порют отчаянно! – высунулся раскрасневшийся от порки Адольф. – Ох и выпорол бы я тебя, да некогда! Соль рассыпал… придется мне теперь принца еще сильнее выдрать.
- Вали отсюда, Алекс, пока не досталось, - подтвердил король. – Ох и славно же тебя Адольф выдрал шесть лет назад… Небось, попка до сих пор по его плетке скучает!
От таких слов Алекс невольно смутился и поспешил удалиться подальше от места порки. Уж что-что, а Чарльза он более-менее спас. По крайней мере, от соли.
Но от порки его было никак не спасти…
…Адольф явно вошел в раж и стал пороть со страшной силой, так, что каждый удар оставлял чуть ли не кровавый след на спине и попе Чарльза. Принц изо всех сил сжимал зубы, чтобы не закричать, не опозориться… Боль медленно, но верно брала свое, но Чарльз только негромко стонал и плакал… А королева с королем стояли рядом и посмеивались.