Ион-Воевода Лютый (1572—1574). Историческая повесть Богдана Хадшеу.

[Admin]

Как только достойного товарища Иона-Воеводы доставив ли в Бухарест, ему отрубили голову.

Владыка Исайя Радауцанский сразу же был лишен Петром Хромым сана епископа, и с тех пор имя этого искусного дипломата, ведшего переговоры с Польшей и Москвой, окончательно исчезает из анналов истории Молдавии...

В этом горестном перечне мы не можем не упомянуть доблестного Свирчевского.

Он заслуживает того, чтобы быть причисленным к святым: эпитет, который наш народ в древние времена давал не лицемерным аскетам, а только защитникам родины.

После Катульской битвы Свирчевский, выдвинутый гением Иона-Воеводы, больше не появляется на сцене истории; он исчезает одновременно со своим покровителем...

Другой казак, матрос Покотило, победитель в битве при Аккермане, увидев, что он сам не в состоянии помешать переправе через Дунай колоссального турецкого войска, покинул Галацкий порт, где он стоял в засаде, н... исчез для потомков!

Безвременно погибло тогда и нежное создание, о котором мы не упомянули ни слова в этой трагедии, разыгранной характерами либо чересчур великими, либо чересчур низменными, но только мужскими; мы оставили для него финал, полный пафоса.

Речь идет о женщине, которая так горячо любила Иона-Воеводу, что сопровождала его во всех сражениях с грудным ребенком на руках...

Только не возгордитесь, волошанки; она была другой нации, белокурая, меланхоличная саксонка из Трансильванип.

В разгар последнего сражения ее охватило пророческое предчувствие, возможное только при исключительно сильной и чистой любви — будь то любовь к мужчине, к родине или к самому господу богу! «Боясь предательства среди бояр, она не разрешала Иону-Воеводе, — как говорит молдавская хроника,— оставаться в рядах кавалерии».

Попав в плен и утратив свое счастье, она была отправлена в Константинополь, где след ее растаял навеки. Уместно, вспомнить при этом слова поэта Болинтиняну;

«Как милый призрак, явленный во сне,

Скользя среди могил, ты шепчешь: я жива!..»