Жизнь в Америке. 50-е и 60-е годы в США.

[Admin]

Согласно упомянутому закону представители Фе-дерального бюро расследований имеют право в любое время пожаловать в любой советский корпункт, произвести обыск и расследование. И вот однажды группа агентов ФБР нагрянула в отделения ТАСС в Нью-Йорке и Вашингтоне и целую неделю занималась «расследованием» сообщений, которые коррес-понденты ТАСС отправили в Москву за последние три года, всей переписки, финансов и т. д.

К советским специальным корреспондентам, приезжающим освещать сессию Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций, применяются особые дискриминационные меры.

Им запрещено выходить на западную сторону острова Манхэттен, заходить в Центральный парк, видеть статую Свободы, пройтись по Уолл-стриту. Для них закрыты все нью-йоркские театры, расположенные на Бродвее и прилегающих к нему улицах. Специальные корреспонденты не могут даже посетить корпункты своих советских коллег в Нью-Йорке, так как они, хотя и расположены на Манхэттене, находятся на «запре-щенных» улицах.

Мы спросили наших американских оппонентов, как бы они себя чувствовали в Москве, если бы им запретили посещать Парк культуры и отдыха имени Горького, любоваться городом с Ленинских гор, жить на Кутузовском проспекте или провести вечер в Химках?
Наши американские коллеги безмолвствовали. Они не представляли себе, что в Америке, кичащейся своей «свободой», могут практиковаться в отношении представителей иностранной прессы такие полицейские меры. Они лишь восклицали: «О, этого быть не может!».

Но это было так. Так было при Трумэне, при Эйзенхауэре и сейчас, при Кеннеди, но для американских участников диспута это явилось сенсацией. И очень неприятной.

[Admin]

Но при чем здесь спонсоры, о которых мы упомянули в начале рассказа о диспуте? Они очень даже оказались «при чем».
Согласно договоренности с руководством телевизионной компании 1УЙТА, диспут должен был продолжаться в течение часа. Он и продолжался целый час, но по телевидению передали только начало диспута. Мы и наши американские коллеги узнали об этом только по окончании диспута. Мы выразили протест руководству студии.

Руководитель отдела новостей ЭДНТА Лоуренс в ответ на протест сказал: «Мы просим извинения, но ваша программа не транслировалась и не будет транслироваться. Явился спонсор и купил время, отведенное под ваш диспут. Мы ничего поделать не можем».

Спонсор показал кулак, и все руководство компании стало перед ним на колени. Рекламодателю не понравились разоблачения пресловутой американской свободы слова и информации, и он незамедлительно наложил табу на трансляцию диспута.

Кстати сказать, наши американские коллеги, принимавшие участие в диспуте, не осмелились даже заикнуться на страницах своих газет «Нью-Йорк тайме», «Нью-Йорк геральд трибюн» и журнала «Лайф» о расправе спонсора с телевизионной компанией. Не заикнулись потому, что железная рука рекламодателя властно командует в газетах и журналах, так же как и в телевидении.

[Admin]

РОКФЕЛЛЕРЫ И АБСТРАКЦИОНИЗМ

На дипломатическом приеме в Нью-Йорке меня представили Давиду Рокфеллеру, одному из пяти братьев рокфеллеровской семьи. Этот Рокфеллер впервые за свою жизнь встретился с советским журналистом, и ему, видимо, было интересно побеседовать с представителем «красной прессы». Наша беседа длилась около часу.

Давид Рокфеллер высок, грузен и выглядит значительно старше своих 50 лет. Обращает на себя внимание длинный и необыкновенно острый нос. Под глазами большие мешки, лицо морщинистое. Говорят, что Давид Рокфеллер ведет «легкий образ жизни», вращаясь в артистическом мире.

Рокфеллер явился на дипломатический прием в не совсем дипломатическом виде. В отличие от других, на его плечах был потертый пиджак. Воротничок рубашки просекся, и из него торчали нитки. Жена Рокфеллера также была одета в дешевое ситцевое платье. Это, по всей вероятности, должно было демонстрировать необычайную скромность, бережли-вость и «демократизм» семьи мультимиллионера.

Давид Рокфеллер великолепно информирован о достижениях социалистического хозяйства в Советском Союзе; по крайней мере, так считает он сам. Он-де не был особенно удивлен тем, что первый искусственный спутник Земли запущен в Советском Союзе, так как знал, на каком высоком уровне находится в нашей стране наука и техника.

[Admin]

Сведения о достижениях Советского Союза Рокфеллер черпает не из американской прессы. О нет! Давид Рокфеллер согласен с тем, что из американских газет и журналов невозможно составить объективное представление о достижениях Советской страны. Он узнает о нас из других источников.

— Ежегодно вашу страну посещают мои друзья по туристским путевкам,— говорил Рокфеллер.— Возвращаясь в Соединенные Штаты, они рассказывают мне о том, что видели в вашей стране: специалисты в области стали — о достижениях сталеплавильной промышленности, нефтяники — о вашей нефтяной промышленности, специалисты в области электроники — о вашей электронной технике. Они не только рассказывают, но и показывают мне узкопленочные фильмы, заснятые ими во время путешествия по Советскому Союзу.

Да, он интересуется техникой. Но особое пристрастие Давид Рокфеллер питает к искусству. Во всяком случае, искусство находится в сфере его бизнеса.

[Admin]

Братья Рокфеллеры строго разграничили между собой обязанности. У каждого свое поле деятельности. Если, например, Нельсон и Лоуренс ведают политическими делами в госдепартаменте и Белом доме, то Давиду отведены филантропия, контроль над музеями, определение политики в области искусства. Он руководит и финансирует строительство «Центра Линкольна» на площади Колумба в Нью-Йорке, в ко-тором разместятся оперный театр, студии художников, симфонические оркестры.

Давид Рокфеллер думает построить «Центр Линкольна» к 1964 году, когда в Соединенных Штатах будет в разгаре президентская предвыборная кампания. Семья Рокфеллеров намерена «подарить» «Центр» Нью-Йорку и тем самым привлечь голоса избирателей на сторону Нельсона Рокфеллера, который намерен добиваться избрания его президентом в 1964 году.

Давид Рокфеллер с восхищением говорил о ленинградском Эрмитаже и московской Третьяковской галерее. Выяснилась интересная деталь: семья Рокфеллеров в своих особняках и в губернаторской резиденции Нельсона Рокфеллера в Олбани держит в основном картины, написанные выдающимися ху- дожниками-реалистами. Рокфеллеры скупали эти картины по всему миру, выплачивая за них огромные суммы.

[Admin]

Рокфеллеры у себя дома — поклонники классического изобразительного искусства. Совсем другую политику они проводят за пределами своих дворцов.

В Нью-Йорке имеются четыре крупнейших в стране музея изобразительного искусства. Политику этих музеев определяет группа миллионеров-покровителей, от поддержки которых зависит существование самих музеев. (Музеи в свою очередь решают судьбу художника.)

Музей «Метрополитен» контролирует семья Морганов, Музей американского искусства— миллионер Уитни, абстрактного искусства, или Музей Гугенгейма,— группа миллионеров и, наконец, Музей современного искусства — семья Рокфеллеров.

Все эти четыре музея свои усилия направляют в поддержку так называемого абстрактного искусства, причем Музей современного искусства, контролируемый Давидом Рокфеллером, играет среди них главную роль. Музей финансирует и воспитывает художников-абстракционистов по всей Америке. Международный совет, созданный при музее, ведет пропаганду абстрактного искусства за границей. Он финансировал выставку произведений современной американской живописи в павильоне Соединенных Штатов на Международной выставке в Брюсселе и на американской выставке в Москве, в Сокольниках.

[Admin]

Я спросил Давида Рокфеллера:
— Почему художники-реалисты сейчас находятся в Соединенных Штатах в загоне, а абстракционистам и экспрессионистам оказывают всякие почести и финансовую поддержку?

— Мы хотим создать новое американское искусство,— ответил он.

Я напомнил, что абстракционизм — это не американское явление по происхождению. Абстракционизм зародился в Европе, но европейцам он не понравился. Абстракционисты затем переселились в Америку, но и многие американцы вполне справедливо отзываются о них как о «шарлатанах» и «ослах». Они пользуются популярностью лишь среди ограниченного круга состоятельных американцев.

Мода на абстракционизм проходит на Западе: он давно осточертел всем, кто хоть сколько-нибудь любит и ценит настоящее искусство. В беседе с Рокфеллером я не мог отказать себе в удовольствии привести высказывание итальянского художественного критика Леонардо Борджеле об американской выставке в Брюсселе: «Капли красок, брызги, взрывы, глыбы, струи, вихри, неровности и пятна, подчищенные места, каракули, мазня и фон в виде калейдоскопа».

Рокфеллера это не смутило. Как бы то ни было, считает он, в США будет создано «новое американское искусство». И Давид Рокфеллер полон решимости помогать такому искусству, даже если на это будут нужны миллионы. Видно, миллионеры, у которых снегу зимой не выпросишь, считают для себя выгодным и нужным делом финансировать противоестественное «творчество» абстракционистов.

[Admin]

В Нью-Йорке мне неоднократно доводилось быть свидетелем того, как миллионеры создают «новое искусство». Расскажу об одном, особенно примечательном случае.

На Пятой авеню, где живут Рокфеллер, Гарриман, Барух и многие другие миллионеры и где десятки шикарных магазинов предлагают наперебой самые дорогие предметы роскоши и обихода, например дамские «скромные» платья по полторы тысячи долларов за штуку,— на этой улице появилось в 1959 году новое сооружение. Его постройка обошлась в несколько миллионов долларов.

Мне трудно описать это здание: я не специалист в области архитектуры,— но, видимо, и специалисту эта задача не показалась бы легкой. Представьте себе сооружение, составленное из горизонтально расположенных автопокрышек, обрубленных с наружной стороны, лестницы — спирали и купол, сделанный в виде паутины.

Архитекторы, находящиеся на службе у Рокфеллеров, объявили это сооружение шедевром современного американского архитектурного искусства. Сами же строители — рабочие и инженеры — единодушно назвали новое здание, как сообщала об этом газета «Уорлд телеграм энд Сан», «мерзостью», «развалившимся пирогом», «согнувшимся штопором».

[Admin]

В день открытия к новому чуду архитектурного творчества один за другим подкатывали «кадиллаки». Здесь собрался чуть ли не весь нью-йоркский «большой свет»: банкиры и промышленники во главе ~ с Давидом Рокфеллером, министры и высшие городские чины во главе с мэром Нью-Йорка Вагнером, а также другие избранные гости и представители прессы.

Торжественная церемония открытия нового музея абстрактного искусства — Музея Соломона Гугенгейма, покойного крупного промышленника, на чьи средства и выстроено это здание, состоялась на первом этаже.

Программную речь произнес Генри Кэбот Лодж — бывший представитель США в ООН, а позже кандидат в вице-президенты от республиканской партии, погоревший на президентских выборах в 1960 году. Лодж, оказывается, не только специалист по перелицовке американского капитализма в туманный «экономический гуманизм», но и эксперт по части изобразительного искусства!

Вот что заявил Лодж на открытии Музея Гуген- гейма:

— Подобный музей может быть создан только в демократическом государстве. Мы приветствуем открытие этого музея и то, что в нем собрано, как коллекцию прекрасного, которое символизирует собой выдающиеся достижения свободного общества.

[Admin]

Вступление внушительное. И даже предрасполагает к некоторому волнению. Вместе с другими участниками торжественного события мы поднимаемся по внутренним спиралям, заменяющим лестницы и этажи, и смотрим на то, что мистер Лодж неосторожно назвал символом современного капитализма, смотрим, перефразируя Максима Горького, на «искусство толстых».
Смотрим и пожимаем плечами.
Те, кто побывали в свое время на американской выставке в Сокольниках, вдоволь посмеялись над абстракционистской стряпней. Но то, что видели москвичи, не более чем детская забава по сравнению с тем, что собрано здесь на шести этажах-спиралях. Сотни полотен вымазаны ничего не выражающими пятнами (это, вероятно, картины), вдоль стен выстроились десятки бесформенных, безобразных изделий из чугуна, мрамора и проволоки (скульптуры?).

Банкиры и промышленники, одетые в смокинги, их жены в блистательных декольте усердно старались делать вид, что мешковина, прикрепленная к полотну и забрызганная черной и красной краской, в самом деле кажется им художественным шедевром. Но так продолжалось недолго. Среди присутствовавших на вернисаже то и дело начали раздаваться недоуменные голоса:

— Что это такое?

— Мы ничего не понимаем!